Фотографий герцогини со своими детьми в сети очень много, поэтому повторяться не буду.

В браке герцогини Каэтаны Фиц-Джеймс Стюарт и Луиса Мартинес де Ирухо и Artazcoz, герцога Сотомайор родилось шесть детей. Сейчас у нее девять внуков и двое правнуков.

В Мадриде 2 октября 1948 г. у Марии родился первый сын по имени Карлос Фитц-Джеймс Стюарт Мартинес де Ирухо. В октябре 1950 года, родился второй сын: Альфонсо, которого назвали Мартинес де Ирухо Фитц-Джеймс Стюарт.

Забавный момент. После свадьбы Луис, Каэтана и герцог Альба мечтали о мальчике. Первый мальчик должен был унаследовать титул герцога Альба (он, вообще-то, не передаётся женщинам, и только три из них и носили этот титул, чтобы не потерять его), обе Каэтаны). Родился Карлос, дитя медового месяца счастливых супругов.

Счастью всех не было пределов, но теперь нужен был наследник титулов Ирухо. Родился второй сын. Каэтана стала мечтать о девочке. Ей хотелось иметь дочку, чтобы наряжать её, баловать, в конце концов быть постоянно окружённой мужчинами может надоесть даже такой особе как Каэтана. Но рождается третий сын....Затем четвёртый...

С возрастом беременность протекает труднее, и у неё случается несколько выкидышей. Пятая беременность была особенно трудной, а ей было уже почти 40 лет. Врачи говорили: это Ваша последняя попытка, постарайтесь. Она старалась, как могла.... Однако...родился мальчик. Ну что ж...

Видимо, мечту о дочери придётся забыть.... Понимая, что выносить ещё одного ребёнка она вряд ли сможет, Альба даёт сыну имя, которое она "припасла" для дочки (благо, что в испанском языке это возможно, почти все имена имеют как мужскую, так и женскую форму).

Она называет сына своим именем - Каэтано. Но через несколько лет она снова беременна. Тут уж она заявляет мужу, что будет лежать весь период беременности, и просит её не беспокоить. Вся семья ходит на цыпочках.... И - о чудо! Вскоре в счастливом семействе рождается долгожданная девочка, как дар небес.

Позже Каэтана в своих воспоминаниях словно оправдывается перед сыновьями, поскольку некоторые из них в обиде на мать. Никого из них так не ласкали, не баловали, как маленькую сестренку, а напротив, воспитывали, как полагается аристократам: в строгости и дисциплине. Особенно это касалось Карлоса, старшего сына, единственного, который хорошо помнил своего деда, герцога Альбу, который обожал внука, но был поборником дисциплины. В 1954 году появился на свет 3-й сын герцогини, которого она назвала в честь своего отца Jacobo.

Каэтано был трудным, хотя и самым любимым её сыном. Она не знала, как воспитывать его, быть такой же жёсткой, как и с другими, у неё не хватало сил, она пыталась баловать его, потом вспоминала о правилах. В результате, это был самый непутёвый её сын, сын, рано ушедший из дому, сын тративший состояния на свою настоящую и единственную страсть, лошадей. Впрочем, Каэтане это даже льстит, ведь в этом она видит себя. Для неё лошади - это одна из самых больших страстей. Каэтано стал отличным наездником, и даже занял третье место на олимпиаде в Барселоне.

Именно Каэтано оказался единственным из её детей, который почти что порвал с матерью, когда в её жизни появился Хесус. Второго брака он, кажется, ей так и не простил. Маленькая Эухения сначала тоже была против. Как шутливо вспоминает Альба, это было потому, что он выгнал её из спальни матери. Но Каэтано не смог смириться никогда. Впрочем, ему было тогда 15 лет......

Да, с детьми никому, наверное, не бывает легко. “Цветы жизни…” иногда больше похожие на крапиву.

Рождение первенца Карлоса.

1.Карлос Фитц-Джеймс Стюарт у Мартинес де Ирухо (Мадрид, 2 октября 1948), В.И., испанский аристократ,XVIII герцог Huescar (от 23 апреля 1954) и наследник звания герцога Альба, отвечает за управление Дома и фонда Дома Alba фонда.

Он получил степень в области права в Мадридском университете Комплутенсе и сейчас работает в качестве президента нескольких учреждений культуры, таких, как Hispania Nostra Фонда и института Валенсия-де-Дон. Как будущий 19-й герцог Альба по смерти своей матери, будет наследовать около 50 титулов и соответствующих им имений , среди них огромные участки земли в Кордове известные как El Carpio. 63-летний Фитц-Джеймс Стюарт работал вместе с матерью, управляющим по инвестициям семьи и компаний, среди которых Inversiones Princesa, EUROTECNICA AGRARIA, Euroexplotaciones Agrarias, Agrotecsa, Agralsa и Castrofresno.

Фрагмент картины "Маха одетая".

Испанская герцогиня Каэтана Альба, правнучка "самого кровавого человека Испании" - маршала Альба. Она прославилась своими балами и кутежами. Как утверждают, герцогиня позировала художнику Франциско Гойя для парных картин «Маха одетая» и «Маха обнаженная». Эти произведения искусства были куплены Мануэлем Годоем, первым министром и фаворитом королевы Испании. Министр в тайне собирал коллекцию шедевров с обнаженными дамами.

В зале перед публикой картина «Обнаженная маха» была закрыта картиной с «Махой одетой». Когда министр был один, картина с "одетой махой" отъезжала в сторону при помощи специального механизма, так открывалась красота второго тайного шедевра с обнаженной фигурой.

Министр поплатился за свою страсть к искусству. Хотя уже наступил относительно толерантный XIX век. Гуманные испанские инквизиторы изымали аморальные шедевры, а коллекционеров и художников обычно ждало тюремное заключение и публичное унижение.

Маха обнаженная.

"Так лучезарно хороша, так непосредственна, так высокомерна, так капризна. То она вступала в разговор с уличными мальчишками о предстоящем бое быков, то вдруг высокомерно не замечала поклонов. То с вызывающим видом подчеркивала свои симпатии ко всему французскому, то держала себя как истая испанка, как самая настоящая маха" - описывает герцогиню Лион Фейхтвангер, биограф Гойи.

В общем, герцогиня была очень эмоциональной дамой, которая сама не любила скучать и другим не позволяла.
Наряжаться простой горожанкой и хулиганить было одним из любимых развлечений благородной особы.
Горожане всегда горячо обсуждали похождения герцогини, осуждая и восхищаясь одновременно. Она была королевой эпатажа своего времени.

Маха одетая.

Картины с голыми женщинами были изъяты у министра инквизиторами, а художнику Франциску Гойя предъявили обвинения в аморальном поведении. Благодаря влиятельным покровителям живописцу удалось избежать наказания.

"Франсиско Гойя написал портреты чуть ли не со всех ста девятнадцати испанских грандов. Он знал их грешки, их человеческие слабости, он держал себя с ними, как с равными" - пишет Фейхтвангер.

Мануэль Годой в молодости сразу понравился испанской королеве

Для министра-фаворита страшнее инквизиции был гнев королевы Марии Луизы, которая давно соперничала с герцогиней Альба. Однажды испанская королева отправила герцогиню в изгнание из Мадрида на три года.

Испанская королева Мария Луиза в молодости.

Народ Испании не любил королеву Марию Луизу и ненавидел ее фаворита Мануэля Годоя, а герцогиня Альба вызывала всеобщее народное восхищение. Когда тореадор посвящал бой с быком королеве – зрители молчали, когда бой посвящали герцогине Альба – зрители ликовали.

Романист Лион Фейхтвангер описывает противостояние герцогини и королевы, кто богаче и знатнее. Каэтане Альба народ прощал любой каприз.

"В общем, Каэтана де Альба вела не менее гордый и экстравагантный образ жизни, чем королева: у нее были такие же дорогостоящие причуды - и назвать ее много добродетельней королевы тоже было нельзя...

Большой смелостью было с ее стороны строить себе новый замок именно теперь, когда вся страна терпела из-за войны величайшие лишения. Ведь расточительность Марии-Антуанетты при постройке Трианона была одной из причин, приведших ее на плаху. Но донья Каэтана с самонадеянной улыбкой, как истая герцогиня Альба, подхватила забавы Марии-Антуанетты в тот самый момент, когда той пришлось их оставить. Многие, в том числе и Франсиско, не могли бы сказать, что она вызывает в них - восторг или ненависть. И всегда это было так: Мадрид злился на Каэтану, Мадрид смеялся над Каэтаной, Мадрид был влюблен в Каэтану".

Потасканный жизнью фаворит Мануэль Годой на портрете Франсиско Гойя

Королева Мария Луиза в одежде простой испанки. Портрет Франсиско Гойя

Каэтана Альба была 13-й герцогиней рода. Она также унаследовала несколько титулов от своих родственников. Полное имя герцогини звучит внушительно Мария дель Пилар Тереса Каэтана де Сильва и Альварес де Толедо.

Парадный портрет герцогини Каэтаны Альба (1795 год) работы Гойя.

В 12 лет родственники выдали Каэтану замуж за 14 летнего герцога де Толедо Медина-Сидония, который тоже принадлежал к роду Альба. Так родственники объединили две ветви семьи.

Семейные отношения супругов сложились гармонично, между ними было взаимопонимание и уважение. Сплетники говорили, что герцог и герцогиня изменяли друг другу и даже не жили вместе. В любом случае супруги соблюдали осторожность, чтобы не опозорить честь семьи и не унизить друг друга.

Герцог Толедо Альба скончался в возрасте 40 лет, супруги прожили вместе 26 лет.

Супруг Каэтаны - Герцог Альба на портрете работы Гойя.

Как утверждает легенда, художника и герцогиню связывал тайный многолетний роман. Работая над портретами герцогини Гойя писал другу: «Я порой так взволнован, что не могу сам себя переносить. С трудом я немного успокоюсь, чтобы опять взяться за работу».

После смерти герцога Гойя поселился в имении герцогини Альба, утешая ее от душевных страданий по покойному супругу. Герцогиня впустила художника в свою закрытую резиденцию, куда имели доступ лишь самые близкие люди.

"Новый замок был невелик; Каэтана пригласила только ближайших друзей и наиболее знатных грандов. Франсиско был горд и счастлив, что сопричислен к ним" пишет биограф.

Герцогиня Альба на портрете работы Гойя

На серьезные отношения художника Гойя и вдовы герцогини указывают две детали портрета: на пальцах дамы изображены кольца с именами "Гойя" и "Альба", и герцогиня указывает на надпись у своих ног "Solo Goya".

Предположительно «Маха обнаженная» была написана в 1800 году, после смерти герцога Альба. Герцогиня Альба ушла из жизни через два года после создания этого шедевра. Она умерла в 40 лет, как и ее покойный супруг.

Герцогиня Альба завещала свое состояние беднякам, а художнику Франсиско Гойя оставила в наследство свое простое кольцо.

Возможно, "Обнаженная маха" была написана после смерти герцогини специально по заказу министра - ценителя.

Молодой Франсиско Гойя

Потомки герцогини Альба не согласны с версией, что именно их благородная прабабушка изображена в таком непристойном виде "Обнаженная маха", но опровергнуть эту версию пока не удалось.

Другая герцогиня Каэтана Альба

В XX веке и наши дни прославилась другая Каэтана из рода Альба. Эта дама обладала самым большим количеством разных титулов в мире (7 титулов герцогини, 23 маркизы и 19 графини). В молодости она считалась одной из первых красавиц Испании, которой восхищались толпы поклонников.

Герцогиня XX века профессионально танцевала фламенко и каталась на горных лыжах.

Герцогиня Каэтана Альба в подвенечном платье (1948 год)

В 22 года герцогиня Альба вышла замуж за герцога Сотомайора, в браке у них родилось шестеро детей. Супруг скончался в 1972 году в возрасте 53 лет.

Второй брак Каэтаны Альба (1978 год)

Через шесть лет в 1978 году герцогиня вышла замуж за композитора Хесуса Агирре, директора департамента музыки Министерства культуры. Они прожили вместе 23 года, Агирре скончался в 2001 году.

Однако вдова, которой было 75 лет, не теряла надежду найти новое личное счастье. На вопросы прессы госпожа отвечала «Я еще буду хоронить вас всех!».

Третья свадьба герцогини (2011 год)

Новость об очередном бракосочетании 85-летней герцогини с Альфонсо Диеса (Альфонсо - это имя такое) в 2011 году обсуждал весь интернет.

Умная состоятельная дама перед свадьбой переписала все свое имущество на своих шестерых детей. Ее состояние оценивалось до 3,5 миллиарда евро.

К сожалению, долго наслаждаться семейной жизнью герцогине не удалось, она скончалась в 2014 году в возрасте 88 лет.

Такие судьбы двух ярких женщин-тезок из рода Альба, которые запомнились современникам, и их имя будут помнить потомки.

а глаза такие умные, добрые, печальные... (перевести бы ещё стишок под портретом)

Жил да был герцог Альба, слуга королю, отец солдатам. Много где воевал, много где прославился, но вряд ли представлял, каким его запомнят потомки после выполнения очередного королевского задания: собрать вещички и несколько терций, маршем пройти по Испанской Дороге и подавить протестантский мятеж. А всё потому, что сначала ты работаешь на имидж, а потом имидж работает на тебя.

Шаг первый: дистанцироваться от аристократов.

В то время, как офицерские должности в других европейских армиях были практически монополизированы аристократами, Альба в 1560-е — 1570-е наполнил свой генштаб идальго и простолюдинами. Люди вроде Хулиана Ромеро, Кристобаля де Мондрагона, Санчо де Лондоньо, Франсиско де Вальдеса и Санчо Давилы не могли писать «дон» перед своими именами, но заняли высокие должности благодаря тому, что эффективно действовали на поле боя. Герцог Альба, по натуре человек аскетичный и полностью сосредоточенный на любимом деле, требовал от них только высочайшего профессионализма и дисциплины, чему учил на собственном примере. Зато его противники получили возможность заявлять, что эти офицеры из низов по натуре не знакомы с рыцарской этикой, а потому склонны к неконтролируемой жестокости. Мол, что с них взять, с неблагородных, сама дурная кровь их толкает на насилие и грабежи. Короче, настоящий подарок для пропаганды. Никто особенно и не замечал, что грандов в армии Альбы всё равно было немало, поскольку при нём стало престижным даже служить в пехоте. Да и в Мадриде любителей шептать на ухо королю гадости про герцога его меритократия сильно прибавила.

Шаг второй: сражаться не красиво, а эффективно.

В отличие от многих столь же родовитых генералов своего времени, герцог Альба не гнушался лично вникать во все тонкости военного дела, вплоть до самых технических. Неслучайно, что это он был первым полководцем, который сделал мушкет стандартным оружием пехоты (в то время мушкет был существенно тяжелее аркебузы, требовал вилки-подпорки, но зато мог валить рыцарей как противотанковое ружьё — броневичок Ильича). Вместо одиночных снайперов Альба набрал мушкетёров вплоть до 8% от общей численности тогдашней терции (аркебузиров ещё 20%), чем привёл голландцев в состояние культурного шока. Другим коньком железного герцога были фортификации. Влезал во все подробности укреплений, изучал и применял на практике самые модные идеи. А вот сражаться в чистом поле терпеть не мог, предпочитая изматывать супостата хитроумными маневрами, изнуряющими стычками, частыми засадами и атаками нинзя-стайл под покровом ночи. Работало это даже лучше, чем тактика Квинта Фабия против пунийского слонолюба. Людей, которые считали такую тактику бесчестной, Альба посылал далеко и надолго, заявляя, что мятежники ничего лучше и не достойны. Более того, когда Вильгельм Нассау послал к нему герольдов с вызовом на битву и обещанием после обменяться пленниками, герцог не просто отказался, но ещё и вздёрнул гонцов высоко и скоро (ранее он честно предупреждал, что спам на его емайл никаких послов слать не надо, потому что с мятежниками ему говорить не о чем, кроме полной капитуляции, так что никакой неприкосновенности не будет). Естественно, подобная тактика легко ложится в канву дьявольски коварного злодея, который змеиной хитростью и подлостью побеждает отважных врагов, идущих в бой с развёрнутыми знамёнами и поднятыми забралами.

Шаг третий: соблюдать военное право при осадах.

Альба прославился как командующий, при котором в испанской армии дисциплина была действительно железной. Любое случайное проявление насилия против гражданских лиц немедленно пресекалось и каралось смертью. Зато неслучайного было хоть отбавляй. Педантично сделав вывод, что голландцы и им сочувствующие — не суверенная держава, а мятежники против короля, Альба с неизбежностью сделал вывод, что действующее военное право требует этот мятеж подавлять любыми приличествующими способами. Неутомимый герцог приступил к делу тщательно, отказавшись даже уводить армию на зимние квартиры. Методично он осаждал и брал один восставший оплот за другим, делая это так, чтобы другие знали цену бунту. Любой взятый город подвергался разграблению и резне, и в полном соответствии с существовавшей нормой спастись можно было только капитуляцией до момента начала осады. Как только Альба окружал город артиллерией, пощады можно было не ждать. Каждый должен был знать, что начало приготовлений к осаде — это уже точка невозврата. Исключение делалось только для тех городов, которые не восстали сами, а были захвачены войсками мятежников.

В сентябре 1572 года Фламандская Армия разграбила Валансьен и пощадила капитулировавший Монс. Три недели спустя Мехелен, покинутый гарнизоном на произвол судьбы, грабили трое суток, по сардоническому замечанию герцога, «чтобы солдаты немного освежились». То же случилось во взятом Зутфене, а в Наардене было уничтожено почти всё население, город сожгли, проломили стены и сравняли всё с землёй. После капитуляции Гарлема в июле 1573 года Альба приказал казнить большую часть гарнизона, в обмен на контрибуцию запретил солдатам разорять город и бесплатно помиловал большинство горожан в качестве бонуса.

Шаг четвёртый: привлекать мятежников к законной ответственности.

Никакие тогдашние нормы ведения войны не запрещали казнить мятежников, и Альба делал это с большим размахом, благо каждое столкновение с голландскими войсками кончалось повальным бегством и пленением восставших. За захват вражеского офицера живым или мёртвым полагались денежные награды. Пленных убивали не взирая на должность или положение, временно оставляли в живых только немногих с целью допроса.

В результате несколько важнейших стратегических крепостей сдались Альбе без всяких условий, и ещё много лет голландцы имели обычай сразу покидать места, которые вскоре должны были захватить испанцы. Проблема только была в том, что сопротивление мятежных городов и войск, которым не оставили пути к отступлению, становилось отчаянным, и оставив надежду сдаться они устраивали пафосный последний бой. Так что завоевание мятежных провинций в итоге не ускорилось, а сильно замедлилось.

Казнь трёх братьев Бронкхорст ван Батенбург в числе 18 дворян, казнённых за четыре дня до казни Эгмонта и Горна.

Война стала небывало жестокой, поскольку голландцы стали платить испанцам той же монетой и с процентами. Так, они не только казнили на месте, но в отличие от испанцев массово устраивали пытки или отдавали пленных на растерзание толпе. Взяв верные королю города, мятежники в свою очередь их грабили и разоряли. Они насильно загоняли к себе в армию крестьян и горожан любого возраста и пола, а это увеличивало жестокость испанцев к мирному населению. Принятые процедуры переговоров о капитуляции не соблюдались: пока объявившие о сдаче гарлемцы обсуждали условия, к ним подошли подкрепления, и переговоры были прерваны. Когда испанцы перебросили через их стены голову голландского офицера, в ответ им кинули семь испанских. Отдельной привычкой протестантов стало демонстративное осквернение религиозных изображений и пытки католических священников на глазах у осаждающих. Данные испанцам обещания ничего не стоили: после падения Гарлема были казнены те солдаты, которых уже однажды взяли в плен в Монсе, но отпустили под обещание не воевать против королевских армий. Ещё одним частым нарушением норм войны стали ложные переговоры, когда лже-парламентёры требовали встречи с полководцами только чтобы выстрелить в упор. После таких убийств взятый город без вариантов экстерминировали, что тоже играло на руку голландцам, создавая репутацию «диких боевых псов Испании».

Логично, что Альбу вовсю критиковали в Нидерландах, но интересно, что его действия ругали и в Испании, вплоть до отзыва его из Нидерландов в 1573 году и официального расследования, сломавшего карьеры многих его подчинённых. Учитывая, что дремучие в делах информационной войны испанцы верили на слово всему, что рассказывали обиженные мятежники про «безумное животное Альбу», сегодня уже не понятно, что из его грехов правда, а что байка. Суровый и несдержаный на язык герцог стал для пропаганды идеальным злодеем, а его имя — практически синонимом испанской жестокости. Примечательно, что его действия не только не отличались от общепринятого modus operandi, но и от того, как действовали его преемники во главе Фламандской армии. Зато дон Луис де Рекесенс и дон Хуан Австрийский в отличие от герцога не имели привычки постоянно во всеуслышание объявлять что-то типа «В этом городе нельзя щадить даже собак еретиков!», а потому за вежливостью и обещаниями быть помягче их эксцессы
замечали поменьше.

Возможно даже, после Альбы с мятежниками стали обращаться ещё жёстче, потому что дисциплина упала, и на неконтролируемое насилие стали смотреть сквозь пальцы и не наказывали за него. В конце концов, в ходе многомесячных осад солдаты терпели столько лишений, что удержать их от грабежа и резни во взятом городе было почти невозможно. При этом, в отличие от Альбы, уже не стали смотреть на то, восстал ли сам город, или был захвачен голландцами.

Появление Альбы в Нидерландах

Испанский король Филипп II сразу после получения известий о волнениях в Нидерландах направил для подавления бунтовщиков карательный отряд. Командиром армии был назначен герцог Альба.

Замечание 1

Фернандо Альварес де Толедо и Пиментель – третий герцог из рода Альба. Годы жизни 1507-1582. Вошёл в историю как Великий герцог Альба. Прославился во время своего шестилетнего наместничества в Нидерландах (с 1567 по 1573 годы). Был направлен испанским королём для подавления революции в стране.

8 августа 1567 года Альба возглавил двенадцати тысячное войско из отборных испанских отрядов и перешёл границу Нидерландов. Через десять дней он уже вступил в Брюссель. Притихший город настороженно встретил посланца Испании. Многие покинули страну, возглавил эмигрантскую оппозицию принц Вильгельм Оранский. Правительница страны Маргарита Пармская понимала, что на этом её власть закончилась, вскоре она была отозвана из Нидерландов.

9 сентября Альба, заняв все стратегически важные крепости, нанёс сокрушительный и ужасающий всё население удар. Вожди национальной партии Нидерландов графы Эгмонт и Горн были арестованы.

Замечание 2

Ламораль Эгмонт – государственный деятель Нидерландов. Годы жизни 1522-1568. Выступал против разорения страны, надеясь, что Филипп II остановит грабёж Нидерландов. Оставался верен испанской короне и католицизму до своей казни герцогом Альбой.

Замечание 3

Филипп де Монморанси граф Горн – адмирал и член государственного совета Нидерландов. Годы жизни 1524-1568. Выступал за автономию страны, но был против вооружённого столкновению с Испанией. Казнён Альбой.

Герцог Альба превратился в единственного правителя Нидерландов с неограниченными полномочиями.

Политика герцога Альбы по усмирению бунтовщиков

Альба получил от испанского короля категоричные поручения:

• сторонники мятежа должны быть казнены;
• имущество еретиков передавалось в королевскую казну;
• католическая вера поддерживалась всеми силами по всей строгости.

Диктатор Нидерландов для осуществления суда над бунтовщиками создал «Совет по делам о мятежах». Судилище о беспорядках начало действовать с сентября 1567 года. Народ метко назвал новый орган «Кровавым советом». За первые три месяца деятельности по приговору было казнено 1800 человек, за два года – 8000. Параллельное проведение конфискации имущества казнённых служило обогащением для испанской казны.

В 1567 году герцог Альба вынес на обсуждение Генеральным штатам проект закона о введении в государстве новой системы налог ообложения по образцу Испанской экономики. Эта система называлась алькабала.

Определение 1

Алькабала – налог на торговые операции в Испании и испанских колониях.

Алькабала состоял из трёх видов налогов:

1. 1% налога со всего движимого и недвижимого имущества;
2. 5% налога при продаже всего недвижимого имущества;
3. 10% налога с каждой торговой операции с движимым товаром.

Испанский наместник не понимал, что такие налоги для Нидерландов и её экономике равносильно катастрофе. В реалиях страны товар попадал к покупателю через множество посредников. Генеральным штатам удалось убедить Альбу отложить введение алькабалы хотя бы до 1571 года. Пока же Нидерланды ежегодно поставляли в королевскую казну Испании платёж 2 миллиона флоринов. Однопроцентный налог дополнительно принёс Испании 3300 тысяч флоринов.

Итоги деятельности Герцога Альбы

Стремление Альбы навести порядок в Нидерландах и превратить их в послушных подданных короне закончилось неудачей. Жестокость наместника встретила сопротивление со стороны нидерландцев. Вместо наёмных отрядов по примеру принца Оранского местные жители объявили испанским войскам партизанскую войну. В лесах Фландрии и Гениегау обитали летучие отряды лесных гёзов. Морские просторы бороздили морские гёзы. Их действия были кратковременными, но результативными. Они убивали доносчиков и испанских солдат, католических священников и ненавистных чиновников.

В 1573 году герцог Альба был отозван королём обратно в Испанию. С наложенной на него миссией он не справился.